— Будни у нас обычные, как и в любой другой профессии, работа идёт потоком, и выделить что-то особенное я не могу, — скромничает спасатель 1-го класса Андрей Королёв.
Между тем на счету у этого специалиста, как и у всего Южно-Сибирского поисково-спасательного отряда МЧС России, десятки удачно выполненных операций. И никогда ему не забыть напряжённые смены, когда шли работы на месте аварии Саяно-Шушенской ГЭС.
–Я собирался домой, как раз дежурство закончилось, слышу: звонок в диспетчерской. Сразу почувствовал, что-то случилось. Смотрю на дежурного, он говорит: «Авария на ГЭС». В первой команде мы отправились спасать пострадавших. Информацию в дороге получить не могли — связи не было. На месте несколько минут понадобилось, чтобы разобраться, что случилось и как действовать, — вспоминает 17 августа 2009 года Андрей Королёв.
Потом спасатели стали искать пострадавших, обнаружили двух человек. На языке специалистов — люди эти трудноизвлекаемыми были, находились в затопленных помещениях. Вода до потолков не дошла метра полтора. В одном из помещений мужчина сидел на балке, по которой швеллер ходит. Спасатели установили с ним голосовую связь, через вентиляцию попали в помещение и вытащили пострадавшего.
— Вот в такие моменты понимаешь, что твоя профессия нужна и ты сам нужен не только себе и близким, но и незнакомым людям, чью жизнь ты можешь спасти, — говорит Андрей.
Королёв работает спасателем больше 20 лет, практически с самого появления МЧС в Хакасии.
— Отряд наш формировался из парней, которые в школьные годы занимались туризмом. Город маленький, мы все друг друга знаем, так что вот уже два десятка лет основной костяк сохраняется, ещё до работы в МЧС мы проверили друг друга в экстремальных ситуациях, в походах и на соревнованиях.
Андрей Королёв занимался спелеотуризмом, потому и считает пещеры своей стихией. Есть у него и любимая пещера — Тузуксу — это между Бискамжой и Тёей по железной дороге.
— Чем она мне так приглянулась, трудно сказать, любовь же сложно объяснить. Я в Тузуксу 18 раз был. Хотя она достаточно трудная и долго до неё добираться. Автомобиля у меня тогда не было, ехал с пересадками на поезде, а потом шесть километров пешком по тайге. Возможно, полюбил её из-за романтики, чего-то такого неуловимого: поезда, тайга, пещера... Сейчас серьёзно спелеотуризмом не занимаюсь, вожу иногда друзей и родственников в Бородинскую пещеру, сам, если есть желание и время, прохожу любимые места.
Иногда и по работе Андрею Королёву приходится погружаться под землю. Но в последние годы, как говорит спасатель, таких случаев не было.
— Видимо, туризм у нас стал более организованный. Плюс появился клуб спелеологов, а там председателем — спасатель Павел Гриднев, может быть, и этот фактор сыграл свою роль. Мне пришлось работать в пещерах четыре раза. Два простых случая — это в Бородинской. Она же массовая, туда студенты каждые выходные ходят — легкодоступная во всех отношениях. Однажды там учащиеся техникума попали в тупик, отстали от основной группы. У одного батарейка фонаря села, второй в суете фонарь уронил... Когда большинство ребят вышли из пещеры, собрались уезжать, поняли, что четверо заблудились. Вызвали нас, мы приехали, нашли потерявшихся и вывели. Кто-то из «потеряшек» в панике уже был, но повезло, что их четверо, — всё же вместе и не так страшно без света.
А вот в пещере в Аскизском районе операция по спасению оказалась сложной. Одному парню завалило ногу. Произошёл обвал, и турист не мог выбраться.
— Это случилось на значительной глубине. Проблема ещё в том, что малейшее неверное движение — и несколько тонн камня обрушилось бы и на пострадавшего, и на спасателя, как карточный домик. И ни убежать, ни спрятаться. Это лет десять назад было. Привлекать какую-то технику — нереально, просто просчитали, рискнули — и удалось.
Зимой же основные работы у спасателей — в горах.
— Приисковый в печёнках сидит, если можно так сказать. Много работ там проводим. Народ на снегоходах куда-то уезжает, бензин закончился — и привет. Проблема в том, что практически все экстремалы — безбашенные, народ богатый ездит, в том числе из соседних регионов. Они думают, что если у них денег много, значит, чёрт им не брат, вот и развлекаются, как могут. Базируемся-то мы в Абакане, а как только поступает сигнал, тут же выезжаем с необходимой техникой. Приисковый, сами знаете, неблизко. Обычно сообщают о ЧП в ночь...
Особенно же нашему герою запомнилась операция по спасению подростков, попавших в сложную ситуацию во время прогулки по горному хребту недалеко от посёлка Майна.
— Дело было в марте. Часов в семь вечера поступило сообщение: дети не могут спуститься со скалы. Детальной информации добиться по телефону оказалось невозможно, поехали на место. Два подростка из деревни Сизая, 14 и 15 лет, пошли гулять по горному хребту. Зашли с пологой стороны на гребень. Наступили сумерки, парни увидели дорогу с другой стороны хребта и решили, что по ней напрямую спустятся. Днём снег подтаял, а вечером всё замёрзло — обледенение. Они спустились по скользкому склону на определённое расстояние — а дальше ни вверх, ни вниз спуститься. Крутым этот склон оказался. Вот подростки в разных местах (метрах в 15-ти друг от друга) встали, сосны обхватили — и ни с места. Это мы уже потом выяснили.
А тогда проблема была в том, как ребят вообще обнаружить. Высота большая, темно, координат нет. Внизу родственники в истерике. Мы искали способ подъёма к пострадавшим, потому что скала, на которой они оказались, снизу непреодолимая. Первопроходцем стал Сергей Прусс, он альпинист очень хороший. Долго и трудно поднимались, сделали навесок много, перил из верёвок, потому что даже по склону самому оказалось идти невозможно — скользко. Нашли подростков. Где-то в пять утра мы их только спустили.
Вот такие разные спасательные операции приходится проводить Южно-Сибирскому поисковому отряду МЧС России. Поэтому каждый специалист здесь — широкого профиля.
— У нас нет и обслуживающего персонала. Всё делаем сами. Выехали на какие-то длительные работы. Нам никто помещение не предоставляет тёплое, то есть нужно дров наколоть, чтобы отапливать, еду готовить и так далее, машины содержать, чтобы они не замёрзли. Прежде чем взять новых людей, руководитель с нами советуется. За 20 лет приходили в отряд всего два случайных человека, не прижились, трудно им было. А в основном новые сотрудники — это проверенные люди, которые нам знакомы, уже побывали в экстремальной ситуации, готовы к работе спасателя.
Работы хватает всегда, говорит Андрей Королёв. Редко бывает смена без вызовов: то ДТП, то необходимость открыть дверь. Да мало ли случаев, когда есть угроза жизни и здоровью людей. Плюс постоянные тренировки, чтобы держать себя в тонусе.
Андрей успевает и хобби заниматься:
— Я фотографировать люблю. Если есть возможность, наши операции снимаю. Мне интересно архив отряда создавать. Все фото раскладываю по датам, любой может посмотреть.
Секрет успеха, считает спасатель, — это любить место, где ты живёшь, место, где ты работаешь, и любить само дело, которым занимаешься.
Да, есть и ещё одно слагаемое успеха — хороший коллектив.
— У нас он очень дружный. Мы за два десятка лет ни разу не поругались, — говорит Андрей Королёв. — Сейчас зима пройдёт, весна — тоже горячее время, рыбаки, сами понимаете. Вот так и живём, сезонами и сменой одних спасательных операций другими.
Мария Дудник, газета "Хакасия"
фото Ларисы Бакановой
